Как там в Феофании? Визит бельгийских экспертов во Всеукраинский центр радиохирургии
Что лучше: бояться неизвестного или попробовать узнать об этом больше? Клиническая больница «Феофания» ГУД в сознании украинцев исторически обросла легендами и мифами. На деле же — цветами, деревьями и современными зданиями, объединенными заботливыми руками в композицию, которая радует глаз. Мифы рождаются при отсутствии знаний и достоверной информации — легче представить первый круг ада там, где ты никогда не был. Так же происходит и с радиацией: трудно осознать действие того, что ты не можешь почувствовать, но что совершенно точно существует и может тебе навредить.
То, что радиация приносит неоспоримую пользу в повседневной жизни, мы почему-то вспоминаем крайне редко. Создание радиоактивных препаратов в наиболее мифологизированной клинике Украине — это, если задуматься, очень символично и звучит пугающе. Если бы не существовало правил, строго следуя которым можно работать с такой опасной материей, как радиоизотопы. Все ли в Клинической больнице «Феофания» ГУД (далее — Феофания) происходит в соответствии с утвержденными требованиями, идем проверять вместе со специалистами Государственного научно-технического центра по ядерной и радиационной безопасности (далее — ГНТЦ ЯРБ) Татьяной Литвинской, Ярославом Беловым, Дмитрием Белых и бельгийскими экспертами — заведующей радиационной безопасностью в клинике Льезького университета Вера Пирле и руководителем отдела в Институте радиоэлементов Грегори Делекю. Визит проходит в рамках соглашения о сотрудничестве между ГНТЦ ЯРБ и Бельгийским Институтом радиоэлементов.
«Как здесь красиво и тихо» — любуются эксперты, когда мы заходим на территорию Феофании. На самом деле это первое, что поражает, если ты все же попадаешь в эту больницу. Она расположена в лесу, ни одной вывески или указателя с дороги, что именно здесь расположена Феофания — нет. Только гугл-карты, или подробная инструкция от того, кто уже здесь бывал. Новое трехэтажное здание — Всеукраинский центр радиохирургии (далее — ВЦРХ), в котором есть как производство радиофармпрепаратов, так и диагностическое оборудование для ПЭТ-КТ, а также лечебные терапевтические аппараты-ускорители. На входе нас встречает приветливый парень с прекрасным английским — ведущий инженер-радиофизик и по совместительству ответственный за радиационную безопасность Борис Бондарь. Он и будет нашим проводником в волшебный мир появления на свет радиоизотопов. Решаем, что сначала эксперты из Бельгии расскажут, как устроены подобные центры у них, и как настроена в них система радиационной защиты.
В уютном и современно оборудованном конференц-зале собирается персонал Центра, работающий в производстве фармпрепаратов. Лекция занимает минут двадцать. Экспертка Вера Пирле рассказывает, что все инциденты и аварии, которые происходят при производстве и использовании радиофармпрепаратов оцениваются по международной шкале ядерных событий — INES (так же, как и в атомной энергетике). Удивление вызывает тот факт, что у них принято, даже выгодно для имиджа больницы, делиться своими «проколами» и несчастными случаями с подобными организациями. «Таким образом гораздо проще предотвратить повторение таких же случаев, как у себя, так и в других аналогичных центрах», — объясняет Вера Пирле. В Украине же пока все, что по какой-либо причине выходит за рамки стандартной процедуры, считается большой тайной, которую можно доверить только Госатомрегулированию.
Рассказывая о защите в бункере циклотрона, Вера Пирле говорит, что для такого типа циклотрона, как в Феофании, является достаточным защиту стены в 45 см бетона. Борис Бондарь отмечает, что в действующие в Украине стандарты расчета защиты, требуют использовать коэффициент «2» для параметров расчета, что значительно увеличивает выходные параметры стационарной защиты помещения от ионизирующего излучения. Как результат, толщина стены помещения с циклотроном в Феофании — 70 см. Также интересным является тот факт, что в Бельгии эксперт по радиационной защите сам выбирает какой именно годовой лимит дозы учитывать при расчете: как для персонала (20 мЗв), или как для обычных граждан (1 мЗв).
Лекция-презентация заканчивается, и мы отправляемся на первый этаж, непосредственно в камеру циклотрона. К счастью, в отделе производства ВЦРХ уже несколько дней продолжается технологический перерыв, поэтому все мы можем безопасно рассматривать системы защиты и здание циклотрона. Все, что рассказывают специалисты Феофании — об обязательных дозиметрических мероприятиях, блокировке дверей, средствах защиты и обращения с отходами, эксперты воспринимают очень положительно. Дальше — вентиляционная комната, оборудованная рядом с циклотроном. Туда поступает воздух из бункера циклотрона и комнаты производства радиофармпрепаратов и проверяется на удельную активность радионуклидов — не превышает ли этот уровень норму, установленную законодательством.
Эксперты из Бельгии видят такую систему впервые. Подробно расспрашивают о типах фильтров и материале детекторов. Также удивляет экспертов наличие автоматизированной спецканализации для людей, проходящих ПЭТ-КТ обследования. Спецканализация расположена в подвале и состоит из трех основных и одного резервного баков, в которых сутки выдерживается все, что попало из туалетов диагностического отделения, а затем сливается в общую канализационную систему.
«У вас есть терапия открытыми радионуклидами?», — спрашивает эксперт. «Нет, только диагностика» — «Странно, в Бельгии такие системы сооружают только в радиотерапевтических отделениях с открытыми источниками. Но у вас только фтор-18. Это вовсе не обязательно, но прекрасно» (фтор-18 — короткоживущий изотоп, его активность уменьшается вдвое уже через полтора часа, к тому же активности, используемых в диагностике очень малы). Радиационная защита на уровне выше европейской нормы — есть чем гордиться.
Все данные из разных подсистем радиационного контроля: из отдела производства, бункера циклотрона, вентиляционной комнаты, комнаты спецканализации и отделения проведения диагностики с использованием радиофармпрепаратов поступают в отдел Радиационной защиты и дозиметрического контроля на третьем этаже здания ВЦРХ. Инженерами отдела ведется постоянный контроль показателей, и в случае превышения лимитов активности или мощности дозы излучения, они смогут своевременно среагировать. Полный набор приборной базы и индивидуальных дозиметров позволяет контролировать безопасность любого процесса как для пациентов, так и для персонала.
Для персонала, работающего с радиофармпрепаратами, кроме обычных дозиметров, из которых считываются показания один раз в квартал (ТЛД), предусмотрены также прямопоказывающие, позволяющие вовремя среагировать на высокую мощность эквивалентной дозы на рабочем месте, а также дозиметры-кольца, позволяющие контролировать эквивалентную дозу персонала для кистей рук. Специалист Феофании показывает результаты исследования, которое он делал: сравнение накопленной персоналом дозы за год, измеренной с помощью прямопоказывающих дозиметров и ТЛД. Они оказались сходными, если не учитывать обычную для таких измерений погрешность.
«Сколько в Украине ПЭТ-КТ отделений?» — «Четыре, кажется, я не уверен. Все в Киеве. А сколько в Бельгии?» – «О, очень много, почти в каждой больнице, это очень распространенная процедура».
Осмотрев учреждение и поделившись общими проблемами, существующими в радиационной защите в любой стране (например, большой объем бумажной работы), мы отправляемся в ГНТЦ ЯРБ для продолжения работы по плану.
Медицинская радиационная безопасность в Украине долгое время была первой с конца в очереди, на что тратить деньги и чему уделять внимание. В последние годы ситуация меняется к лучшему очень быстро и кардинально. «А много в Украину государственных больниц, похожих на Феофанию?» — спрашивают гости из Бельгии. Конечно же, такой уровень доступен не каждому учреждению здравоохранения. Но на самом деле многое можно делать и без привлечения капитала — как минимум тщательно следовать правилам, нормам и стандартам радиационной безопасности.
Редакция Uatom.org
